Владимир Алекно: «Мой контракт изменится только после того, как я добьюсь результата»

А вы понимаете, какого результата хочет руководство «Зенита».

Петербургское радио «Зенит» — излюбленное место, куда приходят на разговор игроки, тренеры, функционеры самых разных спортивных клубов из Северной столицы. Легендарный Владимир Алекно не исключение: его прихода там ждали по-особенному. Вот основное из того, что нужно знать о работе главного тренера в это межсезонье.

«Полетаев и Клюка последние пару лет всё лечатся. У них огромное желание вернуться»

— Владимир Романович, 8 июня вы приступили к тренерской работе. Стартовал тренировочный процесс, пока что с некоторыми игроками. Расскажите, какой настрой у вас и ребят?

— Боевым настрой назвать не могу. Работу начали вообще вчетвером. Цель такого преждевременного сбора — это работа больше с травмированными игроками, а таких у нас немало. Не очень хотелось бы мне, чтобы 1 июля, когда соберётся вся команда, пришли ребята и сказали: «Мы не готовы, у нас тут болит, там болит». 

Поэтому для травмированных игроков это обязательный сбор. Для молодёжи, для которой, считаю, 2 месяца на диване будет много, тоже обязательный сбор. Те, кто провели сезон практически без замен, получили возможность для дополнительного отдыха. Они к нам присоединятся чуть позже. 

Сейчас идёт плановая работа по устранению физических проблем.

— Все ли с пониманием отнеслись к такому? Всё-таки раньше выходили из отпуска в июле, но никак не в начале лета.

— Знаете, за 30 лет моей карьеры напротив меня ворчащих игроков было немного. Шучу 🙂 Все, конечно, отнеслись с пониманием. Такие игроки, как Виктор Полетаев, Егор Клюка, который последние пару лет всё отдыхают, всё лечатся. У них огромное желание вернуться. Есть понимание, что в таком режиме нет возможности продолжать карьеру. Все работают хорошо, будем надеяться, что это даст результат.

— Была ранее информация, что вам предлагали возглавить «Зенит» несколько лет назад. Почему вы не соглашались?

— Да, по-моему, в 2019 году мне уже предлагали возглавить «Зенит». Первая и основная причина, по которой я отказался, — у меня был действующий контракт с «Зенитом-Казанью». И тогда у меня было состояние, которое вызывало больше мыслей о том, чтобы взять паузу в карьере. В 2020 году мы с «Зенитом» закончили сезон, я провёл свою 4-ю Олимпиаду со сборной Ирана, после чего и взял паузу. Я внутренне слушал себя, я это помню, говорил об этом. Прийти в петербургский «Зенит» просто так? Такой буквы нет в моём жизненном алфавите. Я был не готов выполнить те задачи, которые ставили передо мной. Это была основная причина. 

— Если вы сейчас здесь, значит, вас заинтересовало, появилось конкретное желание. После каких слов приняли решение? Может, после разговора с руководством?

— У меня получилась достаточно большая пауза — практически 3 года. Первые 1,5 года я даже думать не хотел о своём возвращении к работе. Мне поступали предложения, в основном из-за границы, но я эти разговоры сразу останавливал и говорил, что в этом нет смысла. В последнее время я уже ловил себя на мысли, что мне интересно вернуться к тренерству. После того как мне поступило предложение от петербургского «Зенита», я о нём серьёзно задумался.

Основной причиной моего прихода в «Зенит» стало то, что я серьёзно об этом задумался. Я ответил себе на вопрос, готов ли я продолжать заниматься тем, что делал всю свою жизнь, после этой паузы и, как сейчас говорят, профессионального выгорания. Руководство во время разговора со мной рассказало, что хочет видеть от команды, и выразило мне полное доверие во всём, что касается волейбола. В совокупности это привело меня к решению, что я хочу что-то сделать для Питера.

«Здесь классные ребята, но нет команды»

— Петербургскому «Зениту» не удавалось добиться титулов, есть одни лишь медали. Какими принципами вы будете руководствоваться, чтоб команда наконец появилась и выиграла долгожданный трофей?

— Всегда было непонятно, почему с такими традициями волейбола в этом городе… Вячеслав Платонов с «Автомобилистом» гремел на весь Советский Союз, всегда был на достойном уровне признания Ленинградский «Автомобилист» — 3-кратный чемпион СССР, 2-кратный — России. Вячеслав Алексеевич Платонов возглавлял команду с перерывами с 1967 по 2005 год, неоднократно работал со сборной страны. Такие возможности, как у «Зенита» из Санкт-Петербурга, мало у кого были, но нет побед.

Всегда согласен был с точкой зрения, всегда говорил, что результат купить нельзя. Его делают игроки, делает команда, поэтому и собрание начал с этого. В 1-м же интервью говорил: «Здесь классные ребята, но нет команды». Для меня команда значит многое, нет никакой волшебной таблетки, чтобы я дал, и она появилась. Они даже смотрят друг на друга не так, как в настоящей команде. С такого мы и начнём.

Это определённая работа, ментальный подход к ним, чтобы игроки мыслили по-другому. Попробуем избавиться, скажем так, от пораженческого настроя, потому что так оно и есть.

Это непросто, это не сразу. Думаю, это всем понятно. Если скажу, что пришёл, и мы сразу станем чемпионами, то ясно, что это шарлатанство. Чемпионами становятся, победы добывают игроки. Тренер может помочь или помешать.

— Ключевое, что вы сказали: в петербургском «Зените» — классные игроки. Значит ли это, что уровень сопоставим с Казанью? Что это значит в вашем понимании?

— Конечно. Если мы уберём травмы, подправим ментальность и, так сказать, зашьём ампулу победителя; если они прежде всего сами поймут, что для главной победы на сегодняшнем этапе одного желания недостаточно. У Казани, «Динамо», «Локомотива» и других его тоже хватает.  Если мы все найдём эту формулу, то будем решать все поставленные задачи.

На сегодня, опять же, нет такой волшебной таблетки.

— Есть ли тренеры в Суперлиге, противостояние с которыми для вас является принципиальным?

— Прямо-таки принципиальных соперников нет. Есть другие команды, они конкуренты. Моя команда — «Зенит» Санкт-Петербург. С кем-то индивидуально соперничать — такого нет. Понимаю, о ком и о чём вы говорите, но нет. Важнее всего сегодня понимание: есть клубы, занявшие низшую ступень в таблице. Есть те, кто выше, но фактически они одинаковые для нас. 

«На мне ярлык жёсткого и требовательного деспота. Но это далеко не так»

— О ваших помощниках хотелось бы узнать. Думали ли кого-то оставлять из прежнего тренерского штаба или необходимо кардинально его обновлять?

— В бо́льшей степени со мной те, с кем мы прошли определённый путь. Было бы всё-таки правильно, как говорят в народе, «хочешь вывести лучшую породу — нужно прыснуть новую кровь». Новый тренерский штаб — как раз об этом.

Том Тоддл — тот тренер, который со мной больше 10 лет работает. Мы на одной волне, понимаем, что друг от друга хотим. Выполняет просто мегаработу, помогая мне во всём. Он такой же фанат своего дела, я просто не видел смысла искать что-то другое.

Тренер по физподготовке Мехди Хаббаз очень понравился подходом, контактом с игроками в сборной Ирана. Неординарно, нестандартно. То, что вижу сейчас в клубе, оно так и есть. Он быстро нашёл контакт с ребятами, хотя говорит только на английском. 

Представьте, приходит тренер, и как они могут к нему плохо или неуважительно относиться, если у него все ладони исписаны русскими фразами? Он что-то говорит им, читая с руки. В России бывали игроки-иностранцы, которые по 10 лет играли у нас и знали всего 3 слова. Вижу, как он подошёл к работе. 

Сейчас идёт поступательная работа. Будучи ещё в Иране, [Хаббаз] изучил все травмы, которые в команде. Опирается на те задачи, которые мы решаем на раннем сборе. 

— Сколько вам потребовалось времени, тренировок, чтобы втянуться в процесс? Следили за волейболом до назначения?

— Конечно, смотрел, следил. Ходил на матчи, но чтобы не лукавить, ходил на топовые матчи. Если брать положение и ситуацию в России, когда мы играем только чемпионат, хочу сказать, что мы очень хорошо держимся. Уровень первых 5-6 команд достаточно серьёзный.

Да, пауза 3 года. В какие-то моменты, в период разговоров с игроками помогает прошлое, есть авторитет. Сразу слушают, замечания делать не приходится. Но сейчас не так много моей работы, в основном физическая подготовка. Пока только больше направляю, разговариваю, идёт организационная работа. Дальше могут возникнуть сложности, внутреннее напряжение. Игровой ритм у нас всё-таки высокий. Но хорошо, что есть возможность влиться через предварительные турниры, Кубок.

— Складывается ощущение, что сейчас побеждает диалог с тренером, а не жёсткость, требовательность. Какой точки зрения придерживаетесь вы?

— На мне ярлык жёсткого и требовательного деспота. Но это далеко не так, потому что я подхожу своей методикой избирательно к каждому игроку. Как я могу пахарю Максиму Михайлову или глыбе Сергею Тетюхину что-то в требовательном или запугивательном тоне предъявлять? Хотя встречались игроки, когда приходится поднимать голос.

Раньше у меня этого было больше, но сейчас с годами успокоился. Методом «если сердце не зовёт, нужно в печень постучать» ничего не добиться. У меня не было цели, чтобы игроки боялись. Чтобы уважали — да, но точно не боялись. Только договорная система может выстроить что-то в команде. 

— Игроки тушуются? Всё-таки вы имеете очень много регалий.

— Если скажу, что во время разговора со мной руку на плечо кладут, то буду обманывать. Молодые чуть с дрожью в голосе разговаривают, но я это вижу. Думаю, мне хватит опыта убрать всё это. Мне не нужно, давно прошёл тот путь, когда зарабатывал авторитет.

Мой самый большой успех — что те игроки, которые шли со мной 10 лет, те игроки, которые чего-то добились, кто закончил, а кто ещё играет, называют меня просто Романыч. Они понимали, что, когда захожу в зал, мы будем работать, но могли пошутить, спокойно пообщаться.

Источник: радио «Зенит» 

Читайте также: